27 февраля министр обороны России Сергей Шойгу заявил о том, что Москва принимает «меры упреждающего характера» против «прозападных» НПО в Центральной Азии. Это заявление он сделал аккурат во Всемирный день НПО.
Этот день не отмечается в России, где некоторые из наиболее известных и политически активных НПО в последние годы были признаны «иностранными агентами» и «нежелательными организациями» или просто закрыты.
И действительно, когда Шойгу говорил о «сложной» ситуации в Центральной Азии, то наряду с угрозой потенциальных вторжений боевиков из Афганистана и ожидаемым ростом производства наркотиков в странах Центральной Азии в ближайшие годы он упомянул «свыше 100 крупных прозападных неправительственных организаций, действующих в регионе».
Другими словами, он видит в НПО экзистенциальную угрозу региону или по крайней мере интересам России в нем.
«На фоне специальной военной операции эти НПО значительно нарастили свою антироссийскую деятельность с целью снизить военно-техническое, экономическое и культурное сотрудничество государств Центральной Азии с Российской Федерацией», – пожаловался Шойгу, используя кремлевский эвфемизм «специальная военная операция» для обозначения полномасштабного вторжения Москвы в Украину.
Паранойя России по поводу того, что НПО могут подорвать влияние Москвы в соседних странах, не нова, считают аналитики.
«Российское руководство верит или убеждает себя в том, что западные страны через сети неправительственных организаций пытаются разрушить режимы в недемократических странах», – говорит Темур Умаров, научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии.
«Чем больше Россия будет находиться в изоляции от международного сообщества и в конфликте с ним, тем больше ее риторика будет направлена на борьбу с западным влиянием повсюду – от интернета и школ до территории других стран», – считает Умаров.
Оставляя в стороне тот факт, что комментарии Шойгу более чем намекают на внешнее вмешательство, в котором он обвиняет НПО, очевидно, что большинство стран Центральной Азии по крайней мере идут вровень с Россией, а в некоторых случаях и намного впереди, когда речь заходит о пресечении деятельности групп гражданского общества.
Так какие же страны Центральной Азии мог иметь в виду Шойгу?
Единственной страной, которая отреагировала на заявления Шойгу, был Казахстан.
«Я не знаю о каких-то мерах упреждающего характера», – сказал журналистам заместитель министра иностранных дел Роман Василенко на следующий день после того, как российский чиновник выступил со своими комментариями.
С тех пор как Россия начала полномасштабное вторжение в Украину в феврале 2022 года, Казахстан, сохраняющий нейтралитет в конфликте, использует дипломатические заявления, чтобы установить некоторую дистанцию между собой и своим северным соседом.
Однако сейчас Казахстан может по умолчанию стать самым лояльным к НПО государством Центральной Азии, поскольку Кыргызстан, долгое время носивший этот титул, следует примеру России в самом буквальном смысле.
22 февраля парламент Кыргызстана принял во втором из трех чтений противоречивый законопроект, который позволит властям применять строгие меры к организациям, считающимся «иностранными представителями», подражая закону об иностранных агентах, принятому Россией в 2012 году.
Но «подражание» – это, пожалуй, слишком мягко сказано.
Анализ, проведенный некоммерческой организацией «Правовая клиника "Адилет"», показал, что формулировки законопроекта более чем на 90 процентов скопированы с российского оригинала, который Москва с тех пор расширила, сделав закон еще более карательным.
В настоящее время в Кыргызстане – стране с населением семь миллионов человек – зарегистрировано более 29 000 НПО, что почти в два раза больше, чем в Казахстане, где проживает 20 миллионов человек.
В Узбекистане, самой густонаселенной стране региона с населением около 35 миллионов человек, насчитывается около 9000 НПО, согласно данным правительственного аналитического центра «Юксалиш», который направил всем им свои наилучшие пожелания по случаю Всемирного дня НПО.
Но, как отметила независимая ташкентская активистка Ирина Матвиенко в статье для журнала Open Democracy, опубликованной в 2021 году, «большинство из них на самом деле являются неправительственными организациями, организованными самим правительством, – ГОНГО», а объем финансирования, которое НПО могут легально получать из-за рубежа, остается ничтожно малым.